Собибор - лагерь смерти и история подвига, о котором забыли на десятилетия. Программу "Интервью" на БСТ посетил Народный артист России, режиссер, актер театра и кино Константин Хабенский. В разговоре с Азатом Самерхановым он рассказал, как проходила работа над съемками фильма, посвященного лагерю смерти.
Вы говорили неоднократно в интервью о том, что фильм этот о людях, и образ Печорского, если не ошибаюсь, собирательный, хочется понять, достигли ли Вы этой цели? Удалось ли вложить в эту картину истории этих судеб?
Вы знаете, я скажу очень просто - я все, что понимаю и умею на сегодняшний день в профессии, все чувства, эмоции, мысли, связанные с этой историей и на подобную тематику, все постарался вложить. По отзывам людей, которых я уважаю в профессии и в жизни, мне кажется, я смог достучаться.
Как прошла премьера в Польше?
Она прошла, скажу Вам так, так же, как премьера в Ростове, в Москве и в Питере. Я понял, что и в Варшаве тоже есть зритель, который пришел на премьеру, который нуждается в человеческих историях, и он так же реагирует, как и ростовчане.
То есть неважно, да? Границ тут нет?
Получилась такая универсальная а-ля балетная история, где не нужны слова, где все эмоции, скажем так, более универсальным языком выдаются. И здесь, будем надеяться, примерно также обстоят дела.
Ну, посмотрим, да. Я к чему - в Варшаве, Вы говорите, что люди прониклись, почувствовали эти эмоции, главное, Вы говорили, чтобы у зрителя была эмоция. Мы видим такие не очень хорошие проявления: осквернение памятников в той же Польше и так далее. Ваше мнение какое, зачем это все делается и кому это нужно?
Вы знаете, к сожалению, история мало чему учит дураков, и она повторяется то ли в виде фарса, то ли в виде трагифарса и так далее. Поэтому попытки дураков сделать новый мир для дураков, к сожалению, будут повторяться.
Вы говорили, что не учит история, может оттянуть?
Константин Хабенский:
Может быть оттянет, может быть, но не будем умнее, чем те, кто создавал этот мир.
Расскажите, как у Вас проходила коммуникация на съемочной площадке, потому что актерский состав у Вас самый пестрый, самый интернациональный, яркий, и съемки еще в Литве были?
Слава Богу, что команда людей практически - на 99 процентов - я имею в виду и актеров, и всех тех, без кого кино не может быть сделано, понимала тему высказывания. Даже если не сразу, то в процессе съемочного периода все объединились. То есть даже те, кто предъявлял мне претензии, говорил, что немецкие офицеры не могут "некрасиво умирать".
Очень интересная, кстати, фраза.
Да, меня тоже поразила. Потом я попытался объяснить, что разницы никакой нет, что все - люди, все боятся смерти, не знания, что дальше и тому подобное. Наверное, это было самое серьезное столкновение с людьми, которые пытались отделить одну нацию от другой. Одним словом, как раз то, о чем этот фильм и говорит. Но и эти люди сдались, и они в результате в конце съемочного периода говорили, какие-то правильные, на мой взгляд, нужные слова.
Значит, наверное, цель достигнута еще до выхода в прокат?
Будем надеяться, да. А вся остальная команда, я про актеров, блестящие актеры из разных уголков Европы собрались, которых я для себя открыл и театральные и киноактеры: польские, голландские, из Швеции приезжали, из Франции, из Германии, Австрии, Литва, Россия - как-то я очень порадовался, что так много хороших актеров. И, кому-то я даже уже говорил, я продлил киножизнь в этой истории, потому что они пропадали из фильма намного раньше, и я придумывал и докручивал, чтобы они как можно дольше были на киноэкране.
С точки зрения кинопроизводства — это Ваша первая картина в качестве режиссера, как Вам удалось бегать к стульчику режиссерскому и играть?
Было сложно. Иногда дистанция забега от съемочной площадки была довольно длинная, особенно, когда снимались общие планы, но чертовски интересно. Я не буду говорить, что я завтра же побегу снимать другое кино - нет, надо отдохнуть, выдохнуть и поработать по профессии, но было чертовски интересно. Меня спасало то, что был световой дублер, человек, одетый в гимнастерку и, у которого была рация. Я сидел у монитора, давал свои реплики через рацию партнерам, разводил мизансцену, потом бежал сниматься. То есть, наверное, если бы это предложение не было столь неожиданным для меня, я имею в виду от продюсеров, сесть в кресло режиссера, я бы никогда и не попробовал снимать кино как режиссер. А это было быстро, мощно, неожиданно, практически без подготовки, я успел о чем-то договориться на берегу, и мы пошли в этот забег. Наверное, иногда так правильно.
Насколько я знаю, у Вас время-то было на съемки.
Время было во время съемок, когда мне сказали, что выработка не такая сумасшедшая, как обычно. Обычно, если мы говорим о сложной выработке, это от 7 до 10-12 минут в день. Мы было предложено 2-3 минуты, то есть я понял, что даже если я буду где-то что-то не успевать и "недочувствовать", я могу в этот же съемочный день что-то исправить.
О подвиге, котором мы говорим или девиз этого фильма: "Подвиг, который мы забыли", писали в Советское время, но сегодня автора этих строк, да и других авторов, начиная от "Молодой гвардии", заканчивая другими произведениями литературы, не сыщешь даже в школьной программе. Ваше мнение, стоило ли это убирать, как вообще возрождать, если не через литературу, то как? Через кино прививать молодежи?
Я не знаю. Я вообще считаю, что это подвиг тех людей, которым Александр Аронович спас жизнь. Это их стараниями, это их благодарность, и, наверное, эту эстафету они передали детям и внукам своим - это благодаря им сегодня есть и памятник в Ростове, это благодаря им сегодня есть и этот фильм, попытка сказать и поклониться.
О дочери героя вспомнили...
О дочери героя вспомнили и в том числе. Я продолжаю наблюдать, что и позаботились о ее здоровье. Очень важно не просто ставить памятники и снимать фильмы, а важно заботиться о тех людях, которые еще живы, которые помнят тех, кого пытались забыть. Вот такой парадоксальный ответ. Помнят тех, кого пытались забыть. А старания и Третьего Рейха, и Советской власти послевоенной сделать так, чтобы максимально далеко отойти от этой темы, постараться забыть - как видите, не получается.
Да, спустя годы все вскрывается и, слава Богу, встает на свои места. Скажите пожалуйста, Вы сказали, что возьмете паузу и не будете снимать - сама личность этого человека - в одном из интервью Вы сказали, что она стоит отдельной истории, что с ним происходило в мирное время. У Вас не было мыслей, забегая вперед?
Нет, я просто сказал, точнее я предположил, что творилось внутри этого человека до 90-го года в мирное время, когда не было возможности ему встретиться с теми людьми, которых разбросало по всему миру, когда, опять же, всячески пытались забыть и не говорить об этом восстании, об этой великой маленькой победе внутри войны. Очень интересно, чертовски интересно поразмышлять, пофантазировать и подумать на тему войны в душе в мирное время. Вот, наверное, так.
Когда я готовился к этому интервью, читал какие-то короткие реплики первых зрителей, эмоции, сравнивал Вашу работу со "Списком Шиндлера" и с другими картинами великими, Вы говорили сами, что главное - эмоция, вот, какая это эмоция должна быть? У каждого ведь она своя
Я не буду учить зрителя, как реагировать и чувствовать. Это самое неблагодарное занятие, и я просто предлагаю не бояться чувствовать, не бояться реагировать, не бояться плакать, не бояться смеяться раз уж вы приходите в зрительный зал. Мне кажется, что любая творческая мысль, особенно направленная на эту тематику, не может быть холодной, она не может быть лекционной, она должны обязательно провоцировать и подхлестывать.
Спонтанные вызывать изнутри.
Да
Не могу не спросить о благотворительной части этого проекта, если можно так выразиться. Насколько мне известно, часть средств от прокатных сборов уйдет на помощь?
Да, в этом году официально исполнилось 10 лет нашему фонду. Мы помогаем детям справляться с онкологией головного мозга, и вот такой вот подарок от прокатчиков, от продюсеров произошел с этим фильмом. 5% от всех билетов в России пойдут именно в наш фонд для помощи нашим подопечным. То есть фильм продолжает спасать жизни. Есть в этом какая-то правда. Есть в этом что-то такое правильное.
Если позволите, в целом о фонде, если не ошибаюсь 1700 детей Вы спасли за эти 10 лет.
Ну, уже больше. Это было где-то месяц назад, статистика порядка чуть больше 800 миллионов рублей было собрано за эти 10 лет, и это продолжает, продолжает, скажем так, волна людей небезразличных, волна людей, которые вступают в наши ряды, она растет. Предположим, совсем недавно мы выступали с Юрием Абрамовичем Башметом в Кремле и собрали почти миллион после спектакля в боксике (у нас стояли волонтеры). Почти миллион рублей! Это какая-то фантастика, что происходит. Может, чем тяжелее, тем люди становятся отзывчивее. Какая-то парадоксальность в этом прекрасная.
В завершение беседы вновь о фильме. Выходит в прокат Ваша картина, и 9 мая люди пойдут, наверное. Вы сами в День Победы что делаете?
Символично в День Победы в этом году я буду с премьерой этого фильма в Берлине.
Очень даже символично.
Да, это самый финальный премьерный показ, финальный премьерный тур. Именно в Берлине 9 мая.
На этом закончим, спасибо Вам за это интервью! А я напоминаю, что сегодня у нас в гостях Константин Хабенский - Народный артист России, актер театра и кино, а теперь еще и режиссер.
