Другие выпуски
Шок, стресс и страх. Доля россиян с тревожным настроением удвоилась за неделю на фоне объявления частичной мобилизации: в аптеках вырос спрос на успокоительные, увеличилось количество обращений граждан к психотерапевтам. Сегодня в эфире «Своими словами» поговорим с Лилианой Байтимировой о том, как жить в ситуации неопределённости и острого стресса. Меня зовут Юлия Гай, здравствуйте!
Лилиана Динисламовна, что волнует людей сейчас больше всего, с какими страхами они приходят к вам?
Страхи, с которыми приходят сейчас люди, можно поделить на 2 категории: во-первых, страх за себя, и вторая категория – страх за близких. Есть определённая часть людей, которые понимают, что их безопасности ничего не угрожает, их никуда не призовут, работа у них будет, но есть страх за близких, когда возникает ситуация, что я ничего не могу с этим сделать, я никак не могу обезопасить своего близкого – супруга, ребёнка, брата, и меньшая часть тех, кто доходит до меня те, кто переживает непосредственно уже за себя - это молодые люди, мужчины, которые могут попасть под эту частичную мобилизацию. Вполне естественно и вполне понятно, почему они испытывают этот страх и тревогу.
Есть какой-то алгоритм действий, чтобы не сойти с ума от тотальной потери контроля?
Первое, нужно определиться, готов ли человек идти в зону военных действий, как с его ценностями это соотносится. Каждый человек живёт в своей картине мира, и для одних людей то, что сейчас происходит, - оправданно. Есть искренние ребята, которые считают, что это нужно, что это их долг, показатель их, как мужчин, что они хотят защитить свою страну. Есть категория людей, которые вообще не понимают, зачем это. Если человек понимает, что с его ценностями это соотносится, он знает, что делает что-то хорошее в своей картине мира, то нужно себя настраивать. Если уже человек определяется, что это не в его системе ценностей, тогда придумывать план Б для себя. Понять, что делать, что предпринять.
Допустим, это не мобилизованный, а просто рядовой житель Башкирии. Как в этих условиях ему сохранить себя и свою работоспособность?
Нас тревога выбивает тогда, когда мы не понимаем, чего мы боимся. Как раз только сегодня с утра на сессии я задавала вопрос своим пациентам, клиентам: «Чего именно ты боишься?». Если человек говорит, что не знает, то это такая деструктивная тревога, которая, кроме того, что твою нервную и эндокринную систему раскачает, хорошего ничего не сделает. Важно понимать, чего боишься конкретно. Например, боюсь остаться без работы. Кто-то своим здоровьем занимается и боится, что не будет каких-то препаратов. Когда мы свой страх конкретизируем, там уже рождается план Б. Я боюсь, что станет хуже экономическая ситуация, что там с моей «подушкой безопасности» экономической. Может быть, я всегда говорю, что не лишним сделать какой-то запас продуктов, но опять же без гипертрофий. Боюсь, что каких-то деталей не будет или это подорожает. Тогда стоит сказать «спасибо» своей тревоге, что она заставляет ваш мозг думать наперёд и делать конкретные действия.
То есть нужно максимально рационализировать?
Да, и понять, что именно не так. Я просто иллюзорно чего-то боюсь. Чего - не знаю. Чего конкретно? Давай прокручивать этот сценарий: все, это произошло, что ты будешь делать, или как я могу себя чуть-чуть обезопасить, чтобы это не произошло.
Если говорить о тех, кого частичная мобилизация касается напрямую – это жены, мамы, чьи мужья и сыновья уже в зоне спецоперации, либо отправились по мобилизации. Как им не терять самообладание?
Понимаю, что это тяжело, но важно принять, что ты никак не можешь повлиять сейчас на жизнь своего близкого. Если это мама и её ребёнок, мы все понимаем, что это ужасно, но первая из задач психотерапии – это сепарация. В какой-то момент ребёнок уже живёт своей жизнью. Маме нужно понять, что это мой любимый ребёнок, он далеко, возможно перед ним сейчас большая опасность, но это отдельная личность. Он проживает свою жизнь, свой опыт, а я проживаю свою жизнь, и моя жизнь все равно продолжается. Что я могу сделать для своего здоровья? Что я могу себе сделать приятного, несмотря на весь тот ужас, который происходит? Моя жизнь все равно продолжается, и она есть отдельно, вне взаимодействия с близким человеком, будь это ребёнок или супруг.
Меняется же полностью картина мира у тех, кто здесь, кто остался. На них же оказывается большой стресс, когда нет партнёра близкого. Тут тоже надо максимально рационализировать и понять, как жить сейчас одной?
Да, первый шаг понять, что у себя есть я. Я могу себя автономно обеспечить, выстроить свою жизнь. Как бы может быть цинично это не прозвучало, максимальный вектор направляется на себя, на то, что нужно сохранять себя в ресурсе, нужно сохранить своё здоровье. Потому что, будем надеяться, что у этой гипотетической женщины, о которой мы с вами рассуждаем, её близкий вернётся с этих военных действий и надо будет человека восстанавливать, ведь там будет посттравматический стрессовый синдром и так далее. Женщине нужно быть самой в ресурсе, ей сейчас не надо страданий, самонаказаний, чувства вины. Наоборот, нужно поддержать своё здоровье, правильно питаться, заняться какой-то физической нагрузкой, через не хочу. То есть, не хочу вставать – встану, выйду, просто круг вокруг дома сделаю; не хочу в спортзал ехать – иду просто на 5 минут. Силы появляются в процессе, то есть мне надо сохранить свой ресурс, чтобы в тот момент, когда мой любимый близкий вернётся, стать в какой-то момент для него опорой и помочь ему, его психике, переработать эти ужасные события, с которыми он столкнётся.
Как понять, что подавленность и общее состояние требуют обращения за профессиональной помощью?
Когда человеку не хватает сил на какие-то бытовые, элементарные вещи, на заботу о себе. К примеру, приходят пациенты, говорят, нет сил почистить зубы, нет сил сходить в душ, не сил себе даже приготовить что-то из еды, и ничего не хотят, абсолютно не видят никакого ни в чем смысла, тогда, конечно, нужно. Чтобы предотвратить именно такую тяжёлую депрессию, лучше сходить лишний раз, за помощью обратиться и пропить какие-то медикаменты.
Сначала у нас был ковид, потом спецоперация, теперь частичная мобилизация. Психика может привыкать к такому негативу?
Человеческая психика сильнее, чем мы думаем. Генетически у нас есть все силы. Человеческая психика и не такие события переносила, поэтому, поверьте, мы сильнее, чем мы думаем. Человеческая психика всегда стремится к исцелению и адаптации.
Это была психотерапевт Лилиана Байтимирова. Эфир вела Юлия Гай. Берегите себя, заботьтесь о близких, и до новых встреч!
