Другие выпуски
В Башкирском театре оперы и балета состоится премьера оперы Николая Римского-Корсакова «Садко». Эта постановка обещает стать самым масштабным и зрелищным событием нового сезона. Сегодня я, Альбина Мухутдинова, нахожусь на одной из последних репетиций, чтобы побеседовать с постановщиками оперы. В эфире программа «Своими словами», здравствуйте! Работой над постановкой оперы «Садко» руководит режиссёр – заслуженный артист России Аскар Абдразаков.
Аскар Амирович, «Садко» - одно из самых известных произведений Римского-Корсакова. Почему именно оно было выбрано для постановки?
Во-первых, само по себе произведение очень красивое, былинное. Это одна из больших опер российской империи. Очень много героев, очень мне нравится образ Садко. История Садко, его отношения с героинями, с поиском, с мучительной душой, с тягой к лучшему и борьбы внешних сил с внутренними – это все взаимодействует и даёт определённые ответы на те вопросы, которые ищет в себе каждый человек.
Чем «Садко» в Башкирской опере отличается от постановок в Большом и Маринском театрах?
Тем, что у нас классическая постановка. Мы – приверженцы того, что соблюдаем то классическое искусство, которое было, и хотим просто сохранить все это. Это будет очень интересно, будут новые образы, здесь же будет присутствовать и балет. Не все оперные театры, где есть опера «Садко», ставят балетную сцену, но у нас как раз-таки она будет.
Впервые с этой полусказочной былинной историей работает и главный дирижер Московского музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, Феликс Коробов. Феликс Павлович, что самое сложное в работе над постановкой?
Ничего сложного нет, это наша профессия, но есть интересные задачи. Например, в своём поколении Римский-Корсаков стоит особняком, он уникален в силу своего таланта, в силу своего восприятия мира, в силу своего слышания музыки оркестра. Он – феноменальный инструментовщик и колорист. Скованный клановыми интересами музыкального объединения «Могучая кучка», он вынужден был как-то сдерживать себя и писать такую русскую музыку, но в то же время в воздухе уже витали и Малер, и Штраус, и Дебюсси, и Равель, и ему хотелось писать вот в этом импрессионистическом направлении, а возможности не было, и можно было писать только русскую музыку. Тогда он нашёл для себя гениальный выход, который он делал в операх-сказках, - он писал традиционные русские акты, как положено, такие боярские с бородами, с французскими танцами и так далее, а дальше погружал зрителей в сказку. Также и в «Садко» подводный мир, подводное царство. Самое сложное – сделать на одном спектакле два по-разному звучащих оркестра: когда звучат русские акты, и когда звучит что-то таинственное и зарубежное, где читаются и вальсы Равеля, и всевозможные дебюссизмы. Наверное, это самое интересное – заставить оркестр играть двумя совершенно разными стилями в течение одного спектакля, потому что это очень важный элемент для Римского-Корсакова.
Над созданием декораций и костюмов, которых в постановке задействовано более 400, работал художник-постановщик Иван Складчиков. Иван, а в чем особенность материала, с которым вы работали?
Во-первых, сама по себе опера «Садко» изначально особенная, потому что очень немногие театры России и мира этот спектакль могут потянуть в классической версии без сокращений. В силу того, что это огромный объём, почти 4 часа музыкального текста, 7 сцен, 7 капитальных смен сценографии за 1 спектакль, плюс большой балетный акт, эта опера требует от театра, чтобы в нём было, во-первых, много как оперных солистов, так и полноценная большая балетная трупа, которая может справиться с таким серьёзным полотном, в котором есть как характерные танцы, так и танцы классические на пуантах. Что касается моей работы, то, прежде всего, это большая, можно сказать, выставка русского костюма. Как вы понимаете, национальный русский костюм – это не просто сарафан и рубашка. Он делится по губернии, к тому же, дело в том, что на территории России было и есть огромное количество малых народов, которые принадлежат к большому русскому этносу, и в то же время имели свой национальный костюм, который отличается. Например, костюм Вологды отличается от московского или петербургского костюмов, от костюма юга России и так далее. Плюс здесь присутствует и мордовский костюм, и мы, отдавая дань тому, что живем в Башкортостане, специально восстановили башкирский костюм 16-17 веков. В итоге зритель увидит большой музейный этнографический эксперимент, помимо того, что это живой спектакль, в котором это все работает. Это такая высокая мода, потому что все расшивается руками, сажается на индивидуальную выкройку, причем ещё выкройка историческая, а не современная. К сожалению, костюмы не всегда удобные, но дело стоит в том, что исторический костюм вообще не об удобстве. И то, как мы одеты сейчас, в треники и футболки, - это удобно, но некрасиво. Костюмов более 400, и хор переодевается 3 раза, балет переодевается 2 раза и повторяющихся костюмов в принципе, в спектакле практически нет. Я думаю, что это по большому счёту первый и последний мой эксперимент в жизни, потому что «Садко» в жизни художника приходит зачастую только один раз.
Сегодня мы беседовали с постановщиками премьерной оперы «Садко» Аскаром Абдразаковым, Феликсом Коробовым и Иваном Складчиковым. В эфире была Альбина Мухутдинова. До встречи!
