Другие выпуски
Частичная мобилизация затрагивает многие семьи. В эфире «Своими словами» мы уже говорили, как не терять самообладание женщинам, кого призыв коснулся напрямую, и чьих мужей и сыновей забрали на спецоперацию. Сегодня с психотерапевтом Лилианой Байтимировой обсудим, как разговаривать с детьми о настоящем и поддержать их в ситуации внезапной разлуки. Меня зовут Юлия Гай, здравствуйте!
Лилиана Байтимирова, психотерапевт, стаж работы более 6 лет
Лилиана Динисламовна, давайте поговорим о специфике психотерапевтической помощи детям. У женщины для участия в СВО забрали мужа, а у ребёнка – значимого взрослого. Как разговаривать с ребёнком об этом?
Очень важно маме поработать и проговорить с кем-то свои чувства. Если есть возможность пойти к психологу – здорово, если нет – это может быть подруга или близкий человек, который способен выслушать, который эмпатичен. Очень важно, чтобы мама не начала скидывать на ребёнка свои тревоги и не «контейнировать» чувства, то есть чтобы ребёнок не стал психотерапевтом для мамы, потому что это непосильная нагрузка для него. Нужно понимать, что я взрослая, а это – ребёнок, и моя задача сейчас – не скинуть на него свою тревогу, не поплакаться, чтобы он меня пожалел, а показать, что я сильная, что сама по себе мама– это тоже опора, защита, безопасность. Вот в таком ключе уже надо выстраивать диалог с ребёнком.
Говорить о том, что происходит, наверное, в зависимости от возраста?
Да, каждая мама знает своего ребёнка и знает слова, которые нужно сказать своему ребёнку лучше, чем любой психолог, чем любой специалист, потому что дети тоже разные. Есть те, кто по своей структуре будут из-за этого тревожиться и переживать. Тут каждая мама должна, исходя из материнской интуиции, своей чувственности, подобрать слова и выстроить диалог с ребёнком. Но важно, чтобы она это делала из своего спокойного, уверенного состояния. Даже если произойдут самые ужасные события, которые могут произойти, их безопасности с ребёнком ничего не угрожает. Они выживут и почувствуют свою силу. Из этого и нужно строить диалог.
А в какой мере следует рассказывать ребёнку новости о родном мобилизованном и об спецоперации в целом?
Про какой возраст ребёнка мы говорим?
Чуть постарше, допустим, подросток лет 14-15.
С подростком уже можно обсуждать открыто, как оно есть. Чтобы подросток мог понять, что дом – это зона, где безопасно говорить о чувствах, где не нужно надевать маски, не нужно придумывать слова, что-то скрывать. Если это ребёнок более младшего возраста, допустим, 6-7 лет, стремиться рассказать сразу же новости и подробности, как оно все есть здесь и сейчас, смысла нет.
Мужчины находятся на полигонах, у них боевое слаживание. Насколько важно выстраивать и сохранять маме связь ребёнка с отцом, братом или дедушкой? Каким образом ее поддерживать?
Если есть такая возможность, конечно, общаться, созваниваться. Ребенку важно почувствовать и понять, что даже если папа далеко, он нас защищает. Важно ребёнку дать базовое ощущение, что папа – это безопасность.
Какие тревожные звоночки может мама или бабушка заметить в ребёнке, когда нужно его отвести к психологу?
Подростковый возраст вообще один из самых сложных. Идет гормональная перестройка. На детей сейчас сваливается много информации, подросток искренне хочет понять, что правда, что хорошо, что плохо. Он сталкивается с тем, что мнения полярные иногда даже в одной семье. У мамы одна позиция, у папы – другая. Конечно, такого маленького человечка разрывает. И тут очень важно отслеживать, какую музыку слушает, какие фильмы смотрит подросток, как он одевается. Если вы замечаете, что слушает депрессивную музыку, смотрит какие-то страшные, ужасные, печальные, депрессивные фильмы, одет во все чёрное, замкнут, ни с кем не общается, у него мало друзей – это звоночки, что зреет какая-то нехорошая тенденция. В этом случае нужен именно либо диалог – расскажи мне, поделись своими чувствами, либо, чтобы у него был уже опыт посещения психолога и была та зона безопасности, где он может открыться и поделиться тем, что его беспокоит.
Мы знаем, что подростки сами имеют доступ к разнообразной информации, читают ленты новостей. Допустим, он выражает позицию, отличную от родительской, и появляется зона конфликта по поводу происходящего сейчас. Как не разрушить отношения с ним?
Тут важно понимать, что подросток – отдельная личность со своей картиной мира. Подросток имеет право думать по-другому, то есть ребёнок – это не собственность родителя, это не его личинка, это отдельная взрослая личность со своим мировоззрением, убеждениями. Это нормально, что они, отличные от картины мира родителя. В этом случае важно дать человеку свободу рассуждать и думать, как он хочет. Мне кажется, если бы люди так друг к другу подходили, если бы люди понимали, что у другого человека, может быть своя отличная позиция, и всегда можно найти компромисс и решить проблему словами не было бы всех этих конфликтов. Мне кажется, если мы будем внутри каждой семьи спокойно относиться к тому, что у нас могут быть разные взгляды по определенным вопросам, но мы все равно люди, мы хотим счастья, добра, хотим жить, быть здоровыми, с хорошей экономикой. Давайте найдём компромисс, как, несмотря на разные точки зрения, продолжать поддерживать мирный и благоприятный климат. Если это начнётся внутри каждой семьи, потом, я уверена, это распространится на весь мир.
Это была психотерапевт Лилиана Байтимирова. Эфир вела Юлия Гай. Берегите себя, заботьтесь о близки, и до новых встреч!
